Орк-лекарь - Страница 54

— Одна идея у меня есть, — перебил меня щит, которому надоело слушать мои рассуждения. — О том, что делать с энергией Хаоса. По-моему, проще всего ее воплотить, сковать формой. А уж потом разбираться с тем, что получится.

— Воплотить???

Я задумался. Интересная идея. Сейчас борьба идет только на уровне энергий. Ни орки, ни другие разумные в ней участия не принимают. Земля хранит своих детей от силы Хаоса. Но тут есть маленький моментик, который в принципе можно попытаться использовать. Столкновение живого существа с энергией Хаоса — это почти на сто процентов изменение этого существа, превращение его в тварь Хаоса. Ведь Хаос есть внутри каждого. Вопрос лишь в устойчивости разумного. Мухтиэль по непонятным мне причинам оказался «крепким орешком». А вот в столкновении твари Хаоса «во плоти» с любым живым существом побеждает тот, кто сильнее. Маня без труда перекусил глотку тому зверю, в которого превратился горный дух. Орки — очень неплохие бойцы. Если их заранее предупредить, они смогут противостоять тому, во что воплотится энергия Хаоса… Особенно если перекрыть ее приток. Только вот как это сделать? Мой артефакт — штука маломощная. На одного Шерика его хватило, а вот на все, чем заполнена речная долина… Я ощутил эту силу, когда удирал из лагеря фанатиков. Даже представить страшно…

— Да, воплотить! — гордо продолжил мертвый маг. — Я тут подумал… Теоретически твой щит может сделать любой амулет гораздо мощнее. Особенно тот, чье предназначение — стабилизация формы, а не ее изменение.

— Это как? — заинтересовался я.

— Я попытаюсь скопировать структуру магических плетений с артефакта «Воплощения». А щит… в общем, кажется, надо тебе рассказать.

— О чем?

— О Следах Создателя. Я когда-то работал с ними, но в одиночку результата добиться не смог. А помощи мне было ждать неоткуда…

Рассказанная магом история походила на сказку.

Хотя кто знает, каков был его родной мир до вторжения Хаоса? Наверное, прекрасным и полным чудес. По крайней мере фениксы там жили. Таинственные и прекрасные огненные птицы, по каким-то им одним понятным приметам выбиравшие себе друзей среди разумных. В молодости Асаль-тэ-Баукир много путешествовал и в одном из странствий наткнулся на колонию фениксов.

Это было в каких-то горах. Местные жители считали одну из долин заповедной. Там никогда не пасли скот, и даже лекарки не осмеливались слишком близко подходить к ведущему к ней перевалу, хотя именно там, у границы вечного льда, они собирали самые сильные травы.

Но Асаль-тэ-Баукир, как многие маги, не мог преодолеть любопытства. В этом я его прекрасно понимаю — я сам бы обязательно полез туда, куда никто не ходит.

Молодой маг добрался до седловины поздно вечером, когда на небе уже высыпали первые звезды. Подходя к верхней точке перевала, Асаль-тэ-Баукир обратил внимание на странное свечение, поднимающееся из-за скал. Так бывает, если внизу раскинулся большой и богатый город, улицы которого всю ночь освещены фонарями. Но реальность оказалась куда чудеснее.

Последние метры перед началом спуска маг карабкался в почти полной темноте. А когда он смог окинуть взглядом запретную долину, замер в восхищении и долго стоял, не в силах оторваться от открывшейся картины.

Десятки огненных столбов кружили над долиной в каком-то странном танце. Они манили и завораживали, они были прекраснее, чем все, что Асаль-тэ-Баукир до этого видел.

Молодой маг заночевал на перевале. Но заснуть он так и не смог. А когда рассвело настолько, чтобы можно было разобрать камни под ногами, спустился вниз.

Утром долина показалась еще прекраснее. Огненные столбы превратились в россыпи радуг, а камни переливались и искрились, словно вся земля была усыпана драгоценностями. Но и это не самое удивительное. Средоточием этого буйства света были птицы — огромные огненные птицы, сидящие на гнездах или парящие над долиной.

Один из фениксов — самый большой и красивый — долго кружил над Асаль-тэ-Баукиром, а потом вдруг вспыхнул и осыпался пеплом. Молодой маг едва успел поймать падающее ему в руки золотое яйцо. Ослепительный металл обжег ладони, но маг не почувствовал боли. Он знал, что только что произошло такое чудо, о котором другие колдуны могут только мечтать.

— Ты хочешь отправиться со мной в путешествие? — спросил Асаль-тэ-Баукир у яйца.

В ответ все остальные птицы вдруг взмыли в небо, закричали протяжно, закружились в прихотливом хороводе.

«Они прощаются с другом, — понял молодой маг. — И в их песне нет ни зла, ни тревоги. Значит, если я унесу яйцо, то не сделаю ничего плохого».

Асаль-тэ-Баукир повернул к перевалу, и вскоре он был уже в крохотной деревушке, приютившейся в соседней долине.

— Ты нарушил запрет и ходил в Сердце Огня? — спросил молодого мага староста.

— Откуда ты знаешь? — удивился Асаль-тэ-Баукир.

— Взгляни на свое отражение, — рассмеялся старый горец. — Но если ты остался жив, то, значит, ты — хороший человек. Огонь сам защищает себя, а запрет — лишь для того, чтобы молодые и глупые не рисковали зря. Если ты выжил, то так тому и быть. Но уходи скорее из нашей деревни, чтобы не смущать сердца тех, кто верит в сказки о спрятанных в Сердце Огня драгоценностях. Увидев тебя, они могут забыть про запрет и попытаются проникнуть в долину…

Асаль-тэ-Баукир кивнул и, не заходя ни в один дом, поспешил уйти из деревни. А на следующий день ему встретился широко разлившийся ручей. Тихая вода в заводи походила на серебряное зеркало. Маг нагнулся, чтобы напиться, и чуть не уронил кружку. Он увидел, что его волосы, от природы черные, стали подобны шкуре тигра. Бывает, после сильного испуга у человека появляются седые пряди. Шевелюру Асаль-тэ-Баукира украсили пучки пурпурного, оранжевого и желтого цветов…