Орк-лекарь - Страница 124

124

Конечно, можно предположить, что твердая поверхность — только видимость. Под сухой коркой — трясина, нужно идти строго по камням дороги, пусть истертым и выщербленным, но надежным, а если сделать шаг в сторону — ухнешь с головой. Но мостовая резко обрывалась, упираясь в переливающуюся всеми цветами радуги кучу полудрагоценных минералов. Не зря меня в Миассах тамошние ребята по разработкам таскали, я, к собственному удивлению, даже издали узнал малахит, яшму, агаты… Тут были и валуны размером с легковушку, и мелкие осколки, словно кто-то долго и старательно бил бутылки, только не стекло это вовсе, так может искриться или горный хрусталь, или что-то ценой повыше, что я ни разу в жизни толком не видел и в чем вообще не разбираюсь. Скромная такая куча необработанных драгоценностей габаритами со средний коттедж.

А дальше — снова туман, только если с нашей стороны прогалины он сходил на нет постепенно, то на противоположном краю обрывался резко, словно ножом обрезанный, стоял слоистой стеной, полностью закрывая все, что находится дальше.

— Мне туда не пройти, — сказал Арагорн, махнув в сторону пирамиды из камней. — А вы, может быть, сумеете проскользнуть. Вряд ли Печать Вечности среагирует на такие малые величины…

Я не считал себя «малой величиной», но вслух свое мнение не стал выражать.

— А что нас там ожидает? — повторил свой вопрос Богдан.

На этот раз бог был совершенно серьезен:

— Если бы знал, то сказал бы. Но я же не ваш христианский Отец Небесный, всеведающий и всемогущий. И даже не Создатель. Но, чувствую, сейчас начнется что-то интересное!

Мы отступили в туман настолько, что груда камней превратилась в смутное пятно, лишь слегка отличающееся цветом от окружающей нас унылой серости. К счастью, ждать пришлось недолго. Загрохотало, заблестело, туман вдруг стал прозрачен, как стекло. Оттуда, где кончалась брусчатка, вырвался мощный столб света, и на его фоне четко обрисовались две черные фигуры.

Почувствовав толчок в спину, я упал носом в землю. Это Богдан, которого его мир приучил ко всяким, по большей части опасным неожиданностям, сшиб меня с ног. Я еще раздумывал, нужно ли обижаться, когда понял, что Арагорн распластался рядом и так же, как мы, пытается слиться с местностью.

Не знаю, удалось ли ему скрыть свои божественные эманации, но те двое на дороге, кажется, ничего не заметили. А вскоре их черные силуэты растворились в световом пятне — и сразу же вся иллюминация исчезла.

— Что это было? — пробормотал Богдан чуть осипшим голосом.

— Это — Печать Вечности, — почему-то шепотом ответил Арагорн. — Не знаю, что за силы они использовали, буду разбираться. Но, кажется, эти выскочки что-то нарушили в структуре божественного заклинания. Ничего себе смертные!

Ара, кажется, был ошарашен не меньше, чем мы, если даже не больше. В отличие от нас он, кажется, прекрасно понимает, какие силы концентрируются в подобных заклинаниях и чего стоит их преодоление. Я хихикнул, представив, что бог сейчас лихорадочно просчитывает энергию, затраченную на перенос наших «конкурентов» внутрь пространственного «пузыря».

— Хватит ржать! — резко сменил тон Арагорн. — Вам все равно придется идти, только постарайтесь быть поосторожнее. Не нравится мне эта парочка…

— А кто это — ты не в курсе? — Я постарался болтовней оттянуть тот момент, когда нужно действовать.

— Одну ты знаешь — девушка-кошка, — ответил бог. — А вот второй… в общем, разберетесь сами! И вообще — кончайте валяться! Тоже мне — пляж нашли! Может, еще кока-колу со льдом организовать?

— Может, фото с говорящей обезьянкой? — предложил Богдан, поигрывая полученным от Арагона «зеркалом».

Интересно, кого это он имел в виду?

Поднявшись, он оглянулся на меня:

— Пошли, что ли?

Мне не оставалось ничего другого, как встать и топать вслед.

— Удачи. — Голос Арагорна за спиной прозвучал так глухо, словно нас разделяло не несколько шагов, а несколько сотен метров. Я хотел оглянуться, но в этот момент какая-то сила подхватила меня, завертела и понесла, словно я — попавшее в ураган перышко. И сразу же лицо обожгло жаром, по глазам полоснуло невыносимо ярким светом, я ткнулся носом во что-то раскаленное и сыпучее, рядом зашуршало…

— Ёшь твою клёш! И куда это нас занесло? — услышал я голос Богдана.

Я испугался, что его болтовня может привлечь кого-нибудь, не особо ждущего нашего появления. Но командир повстанческого отряда и здесь сориентировался раньше меня. Он лежал на песке, демонстративно поигрывая на ладони амулетом «купола тишины».

— А фиг его знает, — успокоившись, ответил я и принялся осматриваться.

Глава 48

Пейзаж вокруг напоминал предсмертный бред арабского бедуина. То есть во все стороны, сколько хватало глаз, расстилалась пустыня без малейших признаков растительности. Красноватый песок, бесконечные волны барханов и ослепительно-белое небо сверху. Причем нет даже намека на какое-нибудь конкретное светило, такое ощущение, что вся верхняя половина пространства, в котором мы оказались, — вогнутая лампа, изливающая на землю беспощадно яркий свет.

И еще, к моему удивлению, здесь был ветер — не сильный, но упорный. Легкие песчинки, поднятые этим сквозняком, забивались в глаза и скрипели на зубах.

— Глянь, — Богдан передал мне короткую подзорную трубу.

Я посмотрел в том направлении, куда он показывал, и хмыкнул: посреди пустыни торчал небоскреб. Причем состояние этого строения не имело ничего общего с теми руинами, на которые я раньше натыкался в тумане. Стены блестели, как новомодное тонированное стекло, по ним вились расставленные в артистическом беспорядке колонны, крышу украшали какие-то странные фигуры, которые заставили меня мучительно вспоминать, чем отличаются кариатиды от химер. Наверняка это здание проектировал какой-то безумец, имевший еще меньше представления о законах архитектуры, чем я.

124